Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0
|
Главная » 2011 » Декабрь » 21 » Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.
23:17 Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу. |
![Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу. бесплатно скачать]( "Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу. скачать бесплатно, без регистрации")
Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.">
| Скачайте и откройте один из архивов.
После этого вам будет доступен для скачивания файл: Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу. . Если файл не скачивается, воспользуйтесь дополнительной ссылкой и распакуйте
следующий архив. |
|
Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Ссылка: "Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу." |
|
Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Зеркало: "Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу." |
|
Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Зеркало 2: "Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу." |
|
Файл: Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу. - был проверен антивирусом Kaspersky Antivirus и ESET NOD32. Вирусов не обнаружено!
|
Читать Олди Генри Дорога скачать Олди Генри Дорога можно отсюда
укладывать шпалы: либо
слишком близко, либо слишком далеко друг от друга, а то и вообще как попало
- короче, идти по ним совершенно невозможно. Или это специально делают, чтоб
не ходили? Так ведь все равно ходят.
Песок на насыпи был сырой, слежавшийся, в сто раз удобнее дурацких шпал.
Постепенно все последовали моему примеру и двинулись рядом с полотном
"железки".
- Ну что, долго еще? - осведомился Олег.
- Долго, - безразлично ответил Андрюша. Он один знал дорогу.
Помолчали. Песок мерно поскрипывал под кроссовками.
- С насыпи не спускайтесь. Там болото.
- Говорил уже.
- Ну и что? Забудете ведь...
Начался мелкий противный дождик. Девочки, как по команде, раскрыли
разноцветные зонтики. Доставать свой мне было лень, и я просто надел кепку.
Колебавшийся Глеб составил мне компанию, Олег с Андрюшей продолжали идти, не
обращая внимания на холодные капли. Местность вокруг была уныло-кочковатая,
обросшая отбросами ботаники, в кювете догнивали ржавые вагоны, и мокро
блестевшие рельсы скрывались постепенно за неясной пеленой дождя. Сталкеры
местного значения... Выбрались, называется, на вылазку. И место, и погода
соответствующие.
- Сусанин, - бурчал Олег, перекидывая повыше рюкзак, норовивший сползти
на седалище. - Ей-богу, чтоб тебя... Если мы там ничего не найдем - а так
оно и будет - ты останешься в этом болоте и будешь петь до конца дней своих:
"Я Водяной, я Водяной, никто не водится со мной..."
- Вон спуск с насыпи, - сказал вдруг Андрюша, обрывая наметившийся было
поток остроумия. - Там должен быть сломанный шлагбаум и тропинка. Пошли.
Помогая спуститься слабому полу и скользя по размокшей глине, мы еле
воздерживались от соответствующих комментариев. Впереди, метрах в тридцати,
действительно виднелся сломанный шлагбаум с облупившейся от времени краской.
- Сусанин... - Олег не закончил фразу и двинулся вперед.
Грязная тропинка оказалась на месте. Туман давил на психику, заставляя
ежеминутно озираться по сторонам. У меня разыгралось воображение, рука сама
нащупала в кармане рюкзака самодельную ракетницу. Оружием ее можно было
назвать лишь с большей натяжкой, но, тем не менее, я тут же расправил плечи
и пронзил туман орлиным взором. Чушь это все, и ничего больше...
- Чушь это все, - Олег чуть отстал, поравнявшись со мной, - чушь это все,
Рыжий! Только ты пушку-то не прячь, не надо, пусть сверху полежит, ладно?..
Туман расступился как-то сразу, и мы увидели дом. Разбитый шифер крыши,
осколки стекол в окнах, потеки на штукатурке... Старый заброшенный
двухэтажный дом.
- Пришли, - хрипло выдыхает Андрюша. Значит, пришли. Поодаль торчали
руины еще каких-то строений, но нам было не до них - нас вел древний
инстинкт кладоискателей.
В полутемных сенях царил запах сырости и плесени. Олег толкнул вторую
дверь, и мы оказались в комнате. Обломки мебели на полу, битое стекло.
Штукатурка осыпалась. Старая печка в углу, и на нее с потолка свисают
обрывки проводов. Все.
В следующей комнате пейзаж был тот же, за исключением нескольких
продавленных кресел, да стенных допотопных часов, колесики от которых
валялись по всему искореженному паркету. Отсюда рассохшаяся лестница вела на
второй этаж. Только камикадзе могли рискнуть подняться по ней. Ну, и еще мы.
Здесь, по-видимому, недавно жгли костер - все стены были в почти свежей
копоти. На дрова пошли остатки мебели. Уцелел лишь старинный письменный стол
на гнутых ножках, из ящиков которого Олег немедленно извлек кучу
разнообразного мусора и розовую ученическую тетрадку в косую линейку,
производство московской фабрики Восход", цена две копейки. Золотом.
Тетрадь исписана примерно наполовину, вместо закладки из нее торчит
обрывок газеты. Грязный до нечитабельности.
- Привал, - объявляет Олег, засовывая находку в карман. - Спускаемся
вниз, разводим огонь в печке и читаем мемуары. Пошли...
Обычный заброшенный дом. Ничего особенного. Вот только почему кругом не
валяются пустые бутылки из-под алкогольных напитков? В таких местах
подобного добра должно хватать, для усугубления таинственности... Хотя какой
дурак попрется выпивать в эту даль, на болото? Я прячу ракетницу и достаю
термос с чаем и бутерброды. И если я правильно думаю о содержимом Олегова
рюкзака, то уж парочка пустых бутылок точно появится в сих местах, столь
отдаленных.
Печка соизволила растопиться с третьей попытки, в руинах постепенно стало
теплее и даже уютнее, кресла удалось очистить от сырого налета - и девицы
тут же дружно достали сигареты, под неодобрительные возгласы мужчин,
предпочитавших бутерброды.
- Ну-с, что мы имеем с гуся? - Олег помахал в воздухе найденной
тетрадкой. - С гуся мы имеем шкварки... Интересный эпиграф, дети мои!
Грешник, к тебе обращаюсь я! Беги с места сего, ибо праведник не придет в
вертеп зла". Итак, господа, все вы грешники. В общем-то, я подозревал нечто
подобное... Так, дальше дневник, с шестнадцатого мая, год... год
неразборчив.
16 мая. Пробовали выйти по тропе. Не можем... Клякса.... припасов дня на
три.
17 мая. Прошли ко второму дому. Кругом черви и другая мразь. Пашка лежит
с температурой, упал в болото.
18 мая. Пропал Длинный, дописываю за него. Пошел к насыпи и не вернулся.
Мне послышался крик, но я не уверен. Серега обнаружил подвал, сдуру сунулся
туда - вернулся весь белый, руки трясутся... Толком ничего рассказать не
может - плетет какую-то ересь об огоньках и блестящем ящике, из которого
кто-то смотрит...
19 мая. Снова ходили к тропе. Напоролись на марионеток, еле ушли. Решили
больше туда ни...
- Ну что, хватит? - Олег снял очки и натянуто усмехнулся. - Клуб
фантастов... Давайте сами допишем. Что-нибудь упыристическое...
- Читай дальше, - отозвался Глеб.
- Обойдешься. Жрать давайте.
Намеренно грубоватый тон снял напряжение, все зашевелились, доставая еду
и придвигаясь друг к другу.
- Про этот хутор близ Диканьки вообще много рассказывают, - говоря, Олег
не забывал жевать близлежащие продукты. - Один мой знакомый после него в
кришнаиты подался. А раньше водку пил с ночи до утра и по бабам шлялся. С
утра до ночи. Или наоборот. Теперь от женского пола шарахается, вместо пива
рисовый отвар сосет и орет в форточку Харе Кришна! На восемь кило
поправился. От медитаций.
- А Петька-фарцовщик отсюда с японским магнитофоном вернулся, - заметил
Андрюша. - Если не врет. И ни в какие кришнаиты не пошел.
- Ну почему в кришнаиты? Не обязательно... Меняются здесь люди, вот в чем
дело. Только никто не рассказывает, что с ним тут произошло. Не могут. Или
не хотят.
- Петька рассказывал, - не сдавался нудный Андрюша. - Ходил он тут,
ходил, смотрит - магнитофон лежит. Панасоник". Он его взял, еще походил,
ничего больше не нашел и вернулся.
- А кое-кто вообще не вернулся, - мрачно заметил Глеб. - И следов
никаких.
Девочки теснее сбились в кучу.
- Ну что ты ерунду порешь?! - накинулся я на Глеба. - Мало ли что тебе
понарассказывали! Вон Андрюхе Петька тоже лапши на уши навешал. Про
магнитофон. До земли свисает.
Глеб обиделся и заткнулся.
- Мальчики, я боюсь, - Кристина действительно вся дрожала.
Я привстал, намереваясь погладить ее по плечу и сказать что-нибудь крайне
мужественное - и наткнулся на ее взгляд. Такие глаза любят в видухе
показывать. Побелев от ужаса, она смотрела сквозь меня - вернее, на то, что
находилось у меня за спиной.
Вообще-то на реакцию я не жалуюсь. Резко опрокинувшись назад вместе с
креслом, я уже намылился рубануть неведомого врага рукой через плечо, но
треснулся затылком сначала о спинку проклятого кресла, потом об пол и
мысленно обозвал себя идиотом. Бок у меня оказался измазан чем-то вроде
мазута, я встал и увидел, как черная блестящая масса такого же мазута
выползает из-под двери и растекается по комнате. Створки двери, кем-то из
наших запертые на засов, затрещали, истерично закричала Броня - и я кинулся
к рюкзаку. Ракетница оказалась сверху, я прислонился к стене и судорожно
задергал спуск.
Серия зеленоватых вспышек возникла на месте двери, противно запахло
нашатырем, палец на скобе моей самоделки онемел, - и когда я наконец разжал
кулак, выяснилось, что дверь отсутствует напрочь, дверной проем обуглен, а
остатки чадящего агрессивного мазута разбросаны по обгорелому паркету. Я
убил его! Или я убил это...
- Откуда у тебя пушка? - Олег стоял в углу со стулом в руках. Я посмотрел
на ракетницу. Передо мной был удобный гладкий пистолет с длинным стволом и
окошечком чуть выше ребристой рукоятки. В окошечке горела цифра 815. С
минуту я оторопело взирал на оружие, потом перевел взгляд на ребят...
- Надо пойти глянуть, что снаружи, - заявил Глеб, вылезая из узкого
пространства между стеной и бывшей мебелью. - Может, там полно этой
гадости...
- Пойдешь со мной? - пистолет-призрак удобно торчал за поясом, не мешая
двигаться.
- Честно говоря, страшновато.
- А с оружием?
- У тебя в чувале что, арсенал?
- Нет, но сейчас будет, - кажется, я начал понимать. - Ты, Глебушка,
постарайся сосредоточиться, представь себе что-нибудь поужаснее и начни
мечтать об оружии. Что оно тебе позарез необходимо. Понял?
- Попробую...
Глеб опустился в кресло, закрыл глаза. Через минуту его правая рука
начала подниматься, дернулись пальцы - и я даже не заметил, в какой момент
появился большой пистолет с толстым стволом фаллической формы.
За спиной Глеба нервно захихикали, кто-то стал развивать идею сексуальной
озабоченности, возник вопрос - чем он у Глеба стреляет?..
Насупленный Глеб, подавившийся при виде своего изобретения, поднял
пистолет и пальнул в стену. Надо сказать, успешно. С грохотом полетели
кирпичи, а когда осела пыль, стал виден пролом в стене метров двух в
диаметре. Больше вопросов не было.
- Ну а теперь - пошли.
Снаружи никого не было. Туман разошелся, и шагах в двухстах были хорошо
видны развалины еще одного дома и ржавые металлические конструкции.
- Посмотрим, что там?
- Давай...
- Только, Глебушка, сразу договоримся - я впереди, ты сзади, метрах в
десяти. Чуть что - стреляй. Только не в меня. И кричи: Ложись!"
- Ладно...
Минуты через три мы добежали до металлических конструкций. Это оказались
фермы здоровенного моста. Интересная идея. Тут и речки-то нет... Сюр.
- Глеб, ты - направо, я - налево. Встретимся у тех кирпичей.
Осторожно раздвигая высохший бурьян, двигаюсь вперед. Мост как мост,
бурьян как бурьян. Развалины как развалины. Ничего особенного.
В отдалении, из-за третьей фермы, возник озирающийся Глеб со своей
пушкой. Я привстал на цыпочки и помахал ему. Глеб весьма неловко поднял
руку, и бурьян рядом вспыхнул, треща и воняя. Я прыгаю за широкую стальную
балку и откатываюсь в сторону. Надо мной вспыхивает огненный шар, по балке
ползет расплавленный металл.
- Идиот, прекрати, это же я!..
Горят заросли. Третий залп сносит боковые крепления фермы. Я лежу в луже,
вспоминая всех Глебовых родственников до седьмого колена. Отсюда отлично
видна его голова и кусок плеча в облезлой куртке. Отлично видна. В прорезь
прицела моего пистолета, удобного, с длинным стволом и окошечком над
ребристой...
Мордой в лужу. Тупой, жаждущей крови мордой в холодную вонючую лужу, пока
один вид спускового крючка не начинает вызывать у меня тошноту. Это же Глеб!
Я ж с ним водку пил! Я же...
Ползу в обход. Куртку и брюки после всего придется выбросить, руки
обросли липкой грязной коркой, шнурок на левом ботинке норовит развязаться.
Неврастеник чертов!
Осторожно высовываюсь из-за очередной балки. Вот он, скотина, стоит в
пол-оборота ко мне. Кладу оружие на балку, дабы не войти во искушение, и
тихо встаю. Глеб меня не видит, я захожу сзади, один шаг, другой - и тут
какая-то железяка радостно звякает у меня под ногами. С перепугу я опережаю
обернувшегося Глеба, его секс-бластер летит в бурьян, и мы лихо шлепаемся
навзничь. В следующий момент я слышу хриплое шипение, переворачиваюсь на
спину и обнаруживаю над нами, метрах этак в пяти, малосимпатичную оскаленную
слюнявую пасть с вызывающими уважение зубками.
Вообще-то на реакцию я не... Какая, к черту, реакция, когда все слова,
которые я собирался выпалить Глебу, застряли у меня в глотке. Я поперхнулся
и закрыл лицо руками. Или просто схватился за голову. Глеб привстал, и из
его сжатого маленького кулака ударил тонкий прямой луч. Морда лопнула,
заходясь истошным ревом, сверху хлынула густая болотная жижа, и я наконец-то
потерял сознание...
- Рыжий, ты в порядке?
- Да-да, - забормотал я, не открывая глаз, - да, сейчас, ты его сжег,
Глебушка, сжег, чтоб ты... жил сто лет, сжег все-таки...
- Сжег, сжег, сам дурак. Бери шинель, пошли домой. А где твоя пушка?
- Там, на балке лежит.
- А зачем ты ее там оставил?
- Чтоб тебя ненароком не спалить.
На лице Глеба отразилось такое детское искреннее недоумение и обида, что
остальные пункты моей речи испарились сами собой. Я опустил глаза на до сих
пор сжатый кулак Глеба, Глеб проследил мой взгляд и медленно разжал пальцы.
На ладони лежала старенькая, хорошо мне знакомая газовая зажигалка. Так. Раз
в сто лет и зажигалки стреляют. Газовые.
- Знаешь что, пошли-ка к нашим. Может, и дойдем.
Дошли на удивление тихо. Видимо, наш лимит был исчерпан. В окне второго
этажа маячил злобный Андрюша со здоровенной автоматической винтовкой на
плече. Вооружились, - подумал я, - решили ребята - пробьемся штыками...
- Они тут стреляли, - заметил вдруг Глеб, до того подавленно молчавший. -
Вон пятно выжженное. И пролом новый в стене. Даже два.
Андрей в окне лихо клацнул затвором.
- Стой, кто идет?
- Очки поправь. Мы с Глебом.
- Стойте, где стоите.
- Ты что, сдурел?! Может, ты еще и стрелять будешь?!
- Сунетесь - буду. Обязательно.
- ....!
- А какого черта вы сами в нас палить начали?!
- Мы? Когда?..
- Да минут десять назад.
Мы тупо уставились на имевшие место в фасаде дома рваные дыры с загнутыми
обгорелыми краями.
- Двойники, - тихо сказал Глеб. - Марионетки.
Из одной дыры высунулся всклокоченный Олег.
- Пусть идут, - сказал он Андрею и снова исчез.
Андрей поднял свое орудие и направил на нас. Смею заверить, довольно
точно. Сунув свое оружие за пояс и подняв, как дураки, руки, мы направились
к дому. В дверях нас поджидали девочки.
- Все в порядке, - радостно завизжали они, - это Рыжий с Глебом, тихие,
больше не стреляют...
Сверху спустился Олег. Из-за спины у него на метр высовывался длинный
самурайский меч в лаковых ножнах с иероглифами. Пусти козла в огород... Он и
раньше был помешан на всякой восточной экзотике.
- Ты бы лучше танк сочинил, - проворчал я. - На кой тебе меч?
- На стенку повешу. Когда вернемся, - хладнокровно заявил новоявленный
самурай. - Рассказывайте.
Глеб почти ничего не помнил, и говорить пришлось мне. И про пальбу, и про
монстра. И про стреляющую зажигалку. К концу моего сбивчивого изложения
Олег, до того расхаживавший по комнате и грызший ногти, резко остановился.
- Ша, урки! Есть версия. Как вам нравиться идея теста? Теста на
агрессивность. Или что-нибудь в этом роде...
- А попроще нельзя? - взмолилась Кристина.
- Можно и попроще. Понимаете, в нас всех сидит страх. И во всех - разный.
Я, например, не люблю червяков, а Броня, допустим, червяков обожает, но
боится вампиров. ("Я не боюсь вампиров!" - запротестовала было Броня, но ей
сунули новое яблоко, и протест был аннулирован.) Рыжий от вампиров без ума,
сам на упыря смахивает, а драки на улице может испугаться. И со страха
полезет воевать. Это все страх личный. А когда мы вместе, то появляется
страх коллективный. Этакий синдром толпы. И он многое способен
продиктовать...
А теперь смотрите. Толпе подкидывают движущийся отвратительный мазут.
Скорее всего, неодушевленный, но кто об этом думал?! Общий страх дает
посылку - спастись! - и результат не замедлил сказаться. Рыжий спалил врага
подвернувшимся лазером. Страх потребовал оружия, это доминанта любого страха
- и оружие появилось.
Но с появлением оружия страх автоматически усиливается, он требует
действий - и Глеб, сам не сознавая этого, начинает стрелять по Рыжему.
Заметьте, не попадая в него! То есть, наша смерть никому пока не нужна.
Рыжий не выстрелил в ответ - и выиграл. Оба остались живы.
Только эхо Глебовых выстрелов аукнулось у нас - их двойники обстреливают
дом, и мы отвечаем им тем же. Глеб поднимал пистолет бессознательно, мы же
знали, на что идем - и над разведчиками появляется монстр, итог нашей
агрессивности, нашего страха, и на этот раз - итог одушевленный, живой, но
нечеловечески живой.
Наверное, если бы мы убили двойников, то Горыныч сожрал бы Глеба и Рыжим
закусил, но нам хватило ума дать залп поверх голов, что заставило Глебову
зажигалку выполнять совсем не свойственные ей функции. Все опять живы,
эксперимент продолжается. Только не спрашивайте, кто его ставит. Не знаю...
да и знать не очень-то хочу...
А вот третий этап... Страх должен заставить нас стрелять в человека. Это
вам не драконы, и тем более не мазут. И уйти мы не сможем - туман не пустит.
- Трудно быть гуманистом с пистолетом в руках, - заметил я. - Очень
трудно. И страшно.
- Двойники, - как-то очень серо сказал Андрюша. - Двойники идут. Это мы.
Не сговариваясь, мы все поднялись и тихо вышли из дома.
Их было семеро, как и нас. Нас было семеро, как и их. Олег, Броня, Глеб,
маленькая Кристина, молчащая Дина. Вечно насупленный Андрюша. И я. С таким
замечательным пистолетом, удобным, длинным, ну просто... Я увидел черную
дырку ствола и вцепился в свое оружие обеими руками. Какая тут, к чертовой
матери, гуманность! Это самоубийство...
Когда во сне за тобой гонятся, ноги становятся ватными, тело не
слушается, и время тянется долго-долго, ты бежишь, бежишь, а конца все нет.
Краем глаза я заметил, как палец Андрюши, лежащий на спуске, начал выбирать
слабину крючка. Мой бросок тянулся целую вечность, ботинки никак не хотели
отрываться от земли, и я понимал, что не успею. Но успел не я.
Покидая лаковые ножны, завизжал меч, отрубленный ствол винтовки шлепнулся
в грязь, Андрюша не удержался на ногах... Мы упали вместе.
Лежа на костлявой Андрюшиной спине, я ощутил, что рука моя непривычно
пуста. Пистолет. Пистолет исчез.
Интересно, кто это придумал так неправильно укладывать шпалы?.. Я,
чертыхаясь, прыгал по ним, в сотый раз выслушивая треп Олега о том, как
красиво будет смотреться его распрекрасный меч на его распрекрасном ковре на
распрекрасной стене. Меч был единственным предметом, который не исчез вместе
с двойниками и туманом. Олег замедлил шаги и подошел ко мне.
- А интересно, за что Петька-фарцовщик свой магнитофон получил? -
задумчиво протянул он.
- Да откупились они от него. Лишь бы ушел, - буркнул я, вытаскивая
ботинок из грязи. Шнурок наконец развязался...
...Сизые клочья тумана смыкались за их спинами, а там, позади, в сером
пульсирующем коконе, в его молчащей глубине, ждал Ничей Дом. Он был сыт. Его
состояние невидимыми волнами распространялось во все стороны, достигая
других Домов, передавая полученную информацию. Нет, не информацию - образы,
чувства, ощущения, - но и этого вполне хватало для общения.
В нестабильной ситуации первой потребностью человека является оружие.
Редкие исключения только подтверждают правило. Получив смертоносный подарок,
человек успокаивается и начинает воспринимать ситуацию, как стабильную.
Подарок - это вещь. Оружие - это тоже вещь. Все.
Странная, мертвая жизнь засыпала в ласковых объятиях тумана, погружаясь в
ровное ожидание без надежд и разочарований. Он никуда не спешил, этот
заброшенный дом, который был Ничей...
4
...С появлением Ничьих Домов процесс эволюции заметно ускорился,
становясь необратимым, и к концу Третьего цикла человек забеспокоился
всерьез. В крупных городах начали возникать целые районы, охваченные
эпидемией одушевленности. Борясь с этим явлением, человек громоздил прогресс
на прогресс, в результате чего очаги эпидемии заметно расширились. Появилось
множество пророков и мессий, предрекавших скорый Конец Света. К сожалению,
они были не правы.
В странах и регионах, менее развитых в техническом отношении, к этому
времени начинается формирование и самоосознание особой и самой
многочисленной категории Бегущих вещей - так называемых Меченых Зверем. Само
название было предложено позднее, одним из будущих лидеров движения
Пустотников, прекрасно разбиравшимся в раннехристианских источниках. До
этого Меченых называли просто оборотнями.
...И положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и
никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это
начертание, или имя зверя, или число имени его.
МОНСТР
...Мы сидели за столом не более двух часов, но в воздухе уже повисло
сизое сигаретное облако, газеты были засыпаны рыбьими костями и чешуей, а в
канистрах оставалось не более трех литров пива. Все находились в стадии
легкого опьянения, сыпали плоскими шутками и старыми анекдотами, слушая
преимущественно самих себя. Из обшарпанных колонок хрипел ДДТ", на который,
кроме меня, никто не обращал внимания. Скука. Пиво, рыба, полузнакомая
компания и осточертевшие записи - все то же. Надо было предков не слушать,
идти на литературный... Ну, не поступил бы сразу - так отслужил бы и все
равно... Предки теперь на два года в Венгрию укатили, а я тут сижу и дурею
от скуки...
- Слышь, Серый, что это у тебя за повязка на руке? Металлист, что ли?..
Тогда почему клепок нет?
Если бы я еще сам знал, что это за повязка! Ну, была там какая-то
родинка, так как в шестнадцать лет перед днем рожденья отец мне эту повязку
на руку наложил, так я ее больше и не снимал. Батя, кстати, тоже такую
носит. Говорит, наследственное, болезнь, вроде саркомы. Не дай бог на эту
родинку свет попадет - все, кранты, помереть можно. Правда, я про такую
болезнь ни разу не слышал. Но экспериментов пока не проводил - уж больно у
отца глаза тогда серьезные были. И сам повязку никогда не снимает. Даже
когда купается. Или на медосмотрах...
- Серега, ты перебрал, что ли?
- Нет, я в норме.
- Тогда давай, колись про повязку.
- Да ничего особенного. Упал в детстве, руку до кости об железяку
пропорол. Шрам там жуткий. Лучше и не смотреть.
- Покажи.
- Ты что, шрамов никогда не видел?
- И то правда, Стас, чего ты к человеку пристал?..
- А мне интересно. Что ж это за шрам такой ужасный, что на него и
посмотреть-то нельзя?.. Под пиво.
Черт бы побрал этого Стаса! Вечно, как напьется, так ему дурь в голову
лезет.
- Слышь, Серый, ты меня уважаешь?
Ну вот, началось. Сейчас драться полезет. Не хочу я с ним драться.
- Уважаю.
- Тогда покажи.
- Слушай, Стас, я тебя уважаю, но повязку снимать не буду.
- Почему?
- Ну, повязку разматывать неохота. Да и тебя наизнанку вывернет, если
увидишь. Все пиво пропадет.
- Не пропадет. Я еще столько же выпить могу. Показывай.
Тут меня взяла злость.
- Хорошо. Показываю... - и я показал Стасу фигу.
- Ах ты козел! Это ты мне!..
Стас полез через стол, опрокидывая стаканы с пивом, на пол посыпались
остатки рыбы, зазвенело разбитое стекло. Сколько раз давал себе слово не
пить с малознакомыми людьми! Так этот балбес Колька опять затащил. Теперь в
углу помалкивает, пиво сосет...
Стаса ухватили сзади за штаны и стащили обратно на диван. Стас был весь в
пиве, в рыбьей чешуе, красный, как рак, и отчаянно ругался. Ему сунули в
руки недоеденный хвост - и Стас утих.
- Спасибо, ребята.
- Не за что. А шрам свой мог бы и показать. Может, хоть Стаса стошнило
бы...
- Не стошнило бы, - снова подал голос угомонившийся было Стас. - Ну
покажь, жалко, что ли?
Он привстал и запустил в меня хвостом.
- И то правда, - отозвался кто-то из угла, - чего ты ломаешься...
Снять, что ли? На секунду. И сразу обратно завяжу. Самому ведь интересно
- считай, девять лет не разматывал... Выпитое пиво подталкивало к подвигам.
- Ладно, уговорили. Только на минутку - покажу - и обратно замотаю.
- Об чем разговор!
- Только шрама там нет никакого. Наврал я.
- А черт тебя разберет, когда ты врешь! Показывай.
Я с трудом расстегнул уже основательно приржавевшую застежку (нержавейка,
называется!) и стал аккуратно разматывать черную кожаную ленту. Надо будет и
вправду заклепок на нее насажать. Пусть думают, что металлист - приставать
не будут.
Кожа под повязкой была неестественно белая, в красных прожилках, и совсем
без волос. Ну, однако, папа и намотал! Перестраховщик. Вот хохма будет, если
там вообще ничего нет. Ладно, посмотрим...
- Что это у тебя, Серый? Татуировка? - все с интересом придвинулись к
моей руке. И в самом деле, что это? На месте родинки - две пересекающиеся
окружности, диаметром с двухкопеечную монету, перечеркнутые крест-накрест.
Откуда...
И тут руку мне словно ожгло огнем. Окружности вспыхнули горячим красным
светом, как спираль электроплитки. Нестерпимый жар быстро распространился по
всему телу. Перед глазами поплыло, в ушах нарастал звон, окружающее
стремительно проваливалось в расплавленную качающуюся пустоту... Ну вот,
предупреждали же!.." - успел подумать я, попытался было отдать приказ
несуществующим рукам закрыть проклятую родинку - и это последнее усилие
окончательно выбросило меня из реальности...
Мыслю - следовательно, существую. Не мыслю? Следовательно, не
существую...
...Тишина. Нет, не совсем тишина. Часы тикают. За окном, в отдалении,
прогрохотал трамвай. Стоп. За каким окном?
Лежу на чем-то твердом, наверное, на полу. Очень не хочется открывать
глаза. Странно, почему так тихо?
Сквозь ресницы я вижу белый потолок с тонкими витиеватыми трещинками,
люстру с одним горящим плафоном... Та же комната. И ничего не болит, даже
голова. Может, мне все спьяну привиделось? Так вроде бы не с чего,
подумаешь, каких-то три литра Колоса"...
Подтягиваю ногу, опираясь руками об пол, при этом влезаю во что-то липкое
- а, это Стас стакан с пивом разбил, на стекло бы не напороться! и -
медленно встаю, поднимая опухшие веки. И тут же хватаюсь рукой за стенку,
чтобы не упасть снова.
Возле дивана, обивка которого была разорвана в клочья, лежал
окровавленный Стас, неестественно вывернув голову. Живот его был распорот,
часть внутренностей вывалилась на паркет. Правая рука была оторвана по
локоть, из культяпки еще сочилась кровь, смешиваясь с пивом из раздавленной
восьмилитровой канистры. Вот во что я влез...
Из-под обломков стола торчали ноги в кроссовках. Одни ноги, без туловища.
На правом Адидасе" налип рыбий плавник.
Когда меня перестало рвать, я с трудом разогнулся и побрел в прихожую, к
телефону. Телефон, к счастью, уцелел. Я переступил через кого-то с огромной
рваной раной на спине и взял трубку. И только тут обратил внимание, что
повязка по-прежнему аккуратно закрывает предплечье левой руки. Может, я ее
действительно не снимал?..
Молоденькому сержанту сразу стало плохо, и пожилой врач из приехавшей с
ними скорой помощи минут семь приводил его в чувство. Пока они там
возились, коренастый капитан с серьезным лицом отвел меня в сторонку и стал
задавать вопросы. Я честно удовлетворил его любопытство, умолчав, правда, о
случае с повязкой - не хватало еще, чтобы этим заинтересовалась милиция.
Внимательно выслушав меня, капитан вместе с очухавшимся сержантом удалился
осматривать место происшествия. Бледный сержант предположил возможность
пьяной драки, споткнулся о разорванного Стаса и все остальное время угрюмо
молчал.
Мне сунули протокол, подписку о невыезде, я подписал, не глядя, и
потащился домой.
В голове гвоздем засела идиотская фраза из протокола. В квартире имели
место пять трупов в состоянии расчленения . Пять трупов. В состоянии.
Так нас же было семеро! Это я точно помню! Стаса я опознал сразу, потом
Дуремара с Сашкой, Зеленого... И чьи-то ноги. Коля был в турецком свитере,
зеленоватый такой, с полосками, варенки на нем кооперативные, туфли,
саламандровские, кажется... А ноги-то были в кроссовках! Значит, это Славка.
А Николай, выходит, исчез... Куда?
Придя домой, я сразу схватил телефонную трубку.
- Алло, Коля, это ты?
- Я.
- Это Сергей.
- Ну?
Да что он, в самом деле, ваньку валяет!..
- Ты знаешь, что на хате произошло?!
- А что?
- Ты только держись за что-нибудь... Всю компанию в куски порвали. Имеют
место пять трупов в состоянии расчленения. Милиция приехала, скорая"...
- Кончай трепаться.
- Да не вру я! И трезвый. Ты-то куда исчез?
- Скорую" тебе вызывать побежал. Ты ведь как руку размотал, так посинел
сразу и грохнулся; непонятно с чего. А тут телефон на блокираторе. Ну, я и
побежал с автомата звонить. Дозвонился, возвращаюсь - а там менты у
подъезда, врачи суетятся... Ну, думаю, это ты Стаса порезал. Или он тебя. И
ушел. От греха подальше. А что там хоть случилось-то?
- Да не знаю я! Очнулся - а они... уже... Слушай, ты б в милицию сходил,
а?
- А что я? Я еще меньше тебя знаю... И потом у меня аспирантура - сам
понимаешь. Зачем мне это надо?
- Ладно, я про тебя говорить не стану.
- И не говори. Пока.
И он повесил трубку.
Неделя прошла, как в тумане. Я рассчитывал калькуляции, бегал с бумагами,
составлял и корректировал сметы, а перед глазами у меня все время стояла
залитая пивом и кровью комната - и изуродованные тела на полу. Ночью эти
трупы оживали и звали меня за собой. Я кричал, и возмущенные соседи начинали
стучать в стенку. Еще один вызов в милицию, для уточнения показаний, ничего
не изменил.
Приходя домой, я бросался на диван, включал видео и застывал, тупо
уставившись в экран. Но там снова стреляли, резали, лилась кровь - и я
выключал аппаратуру. После того, что было на самом деле, я не мог смотреть
боевики.
А в субботу позвонил старый знакомый Володя и пригласил к нему на дачу,
на день рождения. Отказаться было неудобно, тем более, что он собирался
заехать за мной на машине. Компания там, конечно, еще та - одни фарцовщики
да брокеры, что, в принципе, одно и то же - но сидеть одному дома мне уже
было невмоготу. Выбрав кассету из кучи опротивевших мне ужасов", я сунул ее
в сумку. На подарок.
Как только приехали, Володя сунул кассету в свою видуху. На экран толпой
полезли вампиры, вурдалаки и прочая нечисть.
- Спасибо, Серега, - Володя, не отрываясь от экрана, протянул мне руку. -
Я за этим фильмом уже третий месяц гоняюсь.
- Не за что. Ты названивай чаще, может, еще что объявится...
- Обязательно, - оторвать его от экрана было уже невозможно, и я прошел в
соседнюю комнату.
- О, Серый, привет! - ко мне со всех сторон потянулись руки. Я прошел
через строй и в награду получил бокал шампанского.
- За именинника!.. - шампанское было отличным. Я закусил шоколадной
конфетой из коробки и принялся за холодные закуски.
- А где наш именинник?
- Я ему новую кассету подарил - так он ее тут же смотреть уселся.
- Ладно, хозяин - барин... А мы пока за него еще выпьем.
Выпили еще шампанского. Потом кто-то сбегал и достал из холодильника
водку. Выпили. Повторили. И включили музыку. Совдеп" здесь был не в моде, и
из новеньких колонок фирмы Перлос застучал приторно пульсирующий ритм
"диско".
Кто-то танцевал, кто-то продолжал пить. Напиваться я не собирался,
поэтому пробрался к двери и присоединился к танцующим.
За дверью двое выясняли свои темные дела.
- Я же сказал, что беру, - я узнал голос Коли. Ну конечно, без него ни
один день рожденья не обходится...
- Мало ли, что ты сказал. Пока ты там телился, их уже забрали.
- Слушай, Влад, кончай! Я из-за тебя на двадцать кусков влетел.
Оба были изрядно поддатые, и разговаривали на повышенных тонах.
- А что мне твои двадцать кусков?! Сам виноват.
- Ладно, Влад, отдай их мне за сорок - и разойдемся.
- Ага, раскатал губы... Я их уже за шестьдесят сдал.
- Ну, Владя, ты об этом еще пожалеешь. Пеняй на себя...
- Да пошел ты!.. Не из пугливых.
- Тем хуже для тебя.
Дверь открылась, и Николай с силой захлопнул ее за собой. Он бросил
быстрый взгляд в мою сторону, поспешно отвел глаза, чертыхнулся, пробираясь
между танцующими, и вышел через противоположную дверь.
Ну вот, опять чего-то не поделили.
Через минуту в комнате появился Влад и протолкался ко мне.
- Слушай, Серега, дело есть. Пошли, воздухом подышим.
Ну конечно, опять будет просить что-нибудь достать. Для Влада любое
сборище - лишний повод провернуть очередное дело.
Мы вышли на лужайку перед дачей. Солнце еще не зашло за горизонт, и
огромным диском висело над подернутыми дымкой горами, играя бликами на
вымытых стеклах, черепичной крыше, ветках старых кленов. За небольшим холмом
начинался лес, темневший сумрачными провалами теней. Влад достал пачку
"Мальборо", угостил меня. Закурили.
- Пошли, пройдемся.
По тропинке мы поднялись на холм, перевалили через него и подошли к лесу.
- Слушай, Серега, ты видеокассеты достать можешь?
- Чистые или с записями?
- С записями. Чистые я и сам достать могу.
- Тогда с какими записями?
- Порнуха.
- Ты знаешь, Владя, я этим не увлекаюсь. Фантастику там, боевики, ужасы
разные - это пожалуйста. А порнухи у меня нет.
- Ну, может, у кого-то из друзей есть?
- Погоди, надо подумать.
Мы медленно направились обратно к даче.
- Ты знаешь, есть один... Тебе как надо - записать или купить?
- Можно записать, можно - купить. Можно поменяться - как он захочет.
- Хорошо, я с ним поговорю. Да ты его и сам знаешь! Никаноров, Федька...
- Конечно, знаю!
- У тебя его телефон есть?
- Нет.
- А ручка и бумага?
- Есть.
- Тогда записывай.
Я продиктовал Владу номер телефона, и мы двинулись обратно. Сигарета
догорела, и я щелчком отправил бычок вперед, следя за траекторией огонька.
В том месте, где упал окурок, на земле было что-то нарисовано. Я подошел и
взглянул на рисунок. Это были две окружности, перечеркнутые крест-накрест!
Меня обдало жаром. Окружающее зыбко потекло перед глазами, резко
застучало сердце... Опять! Но ведь повязка на месте. Как же так?!.
Словно издалека, до меня донесся голос Влада:
- Серега, что с тобой? Перебрал, да?
Враг. Передо мной враг. Его надо убить. Нет, не враг. Пища. Ее надо есть.
Отличная пища, слабая и вкусная. Пищу надо есть еще живой, когда азарт
победы продолжает кружить голову и вырывается из глотки низким ревом. Враг
тоже может быть пищей, но враг умеет делать больно. А эта пища совсем не
умеет, она только дергается и издает странные клокочущие звуки. Звуки
жертвы. Вкусные звуки...
Я пришел в себя. Земля была забрызгана еще дымящейся кровью, а у моих ног
на тропинке лежало то, что осталось от Влада, закрывая проклятый знак. Я
опустился на землю, поднял голову к темнеющему небу и дико завыл... Теперь я
знал правду.
...Серьезный капитан долго и пристально смотрел на меня. Если бы в моем
кармане нашелся хотя бы перочинный нож - он немедленно выписал бы ордер на
арест. Но он был реалист, этот немолодой капитан, и его реализм не мог
предъявить мне никаких улик. Да, гуляли. Да, вернулся к даче. Да, ничего не
видел. Прибежал на крик. Подпишите протокол.
Дома я устало опустился в протертое кресло и откинулся на спинку.
Генетический атавизм. Мутация. Проклятие рода. Отец знал, но не сказал мне.
И правильно - я бы все равно не поверил... Итак, я - чудовище. Выродок.
Монстр.
...Но во второй раз знак был начерчен прямо на земле. Кто-то рассчитывал,
что я увижу рисунок - и правильно рассчитывал... Кто-то знает мою тайну. И
Влада... Влада хотели убрать. Моими руками. Вернее, лапами моего монстра. И
убрали. И я знаю, кто этот человек.
Тогда он сказал, что побежал вызывать скорую". Но ведь я не терял
сознания и не валялся на полу! Зачем нужна была скорая"?! Николай стоял
сбоку, со спины, и через плечо глядел на открывающийся знак. Он видел знак!
И видел мое превращение. Но монстр-то не мог его видеть! Потому что Коля
стоял сзади. И успел удрать. Чтобы потом воспользоваться своим знанием. В
полной уверенности, что я ничего не вспомню. Я сам подтвердил это своим
звонком.
Он - убийца. И может снова и снова делать убийцей меня. Что же делать?
Убрать его? Встретить в безлюдном месте и размотать повязку?.. Нет! На мне и
без того слишком много крови. Единственный выход - уехать. Уехать из города,
туда, где меня никто не знает. И эта повязка больше никогда не будет
размотана. Решено... Но осталось последнее испытание.
Я задернул занавески, на всякий случай вынес аппаратуру и бьющиеся
предметы в соседнюю комнату, запер дверь. Потом встал напротив зеркала,
положил на тумбочку лист бумаги и вывел две пересекающиеся окружности, жирно
перечеркнув их крест-накрест...
...Враг! Хитрый враг, хорошо прячется. Не вижу. Где?! Ярость клокотала,
подкатывая к горлу, заливая глаза. Где враг? Убить! Найти и убить. Сразу.
Убить...
Нет, это не я. Это он. А ну-ка... Боже праведный! Изображение было
немного размытым, но достаточно отчетливым. Из зеркала на меня смотрел ящер.
Плоская ухмыляющаяся физиономия, утонувшие под низким лбом глазки, розовая
пасть с узким длинным язычком и белоснежными клыками. Тело, закованное в
зеленоватую чешую с металлическим отливом, покоится на треугольнике мощных
лап и мясистого хвоста. Передние лапы кротко сложены на груди и выглядят
хилыми в сравнении с могучим постаментом - но их силу и крепость кривых
когтей я уже знаю. Только рост, вроде бы, мой. Ходячая смерть. Ископаемый
убийца...
...Очнулся я на полу. Не глядя, скомкал лист и поднес к нему спичку.
Прощай, монстр...
На следующий день я подал заявление об увольнении.
Уволить меня обещали через два месяца, а пока все оставалось по-прежнему.
Я ходил на работу, занимался осточертевшими расчетами, а дома валился на
диван и брал книгу. Или включал видео. Комедии смотрел.
На улицах мне всюду мерещился проклятый знак. Я старался возвращаться
домой разными маршрутами, кружил по городу, входя в подъезд, на мгновение
закрывал глаза...
Но ничего не происходило, и постепенно я стал успокаиваться. Вряд ли за
эти два месяца Николай снова попытается выкинуть такой фокус. А потом...
Потом я уеду.
В тот вечер после работы я забрел в рок-клуб. Здесь, как всегда, царила
вольная психоделическая атмосфера. Кто-то терзал гитару, извлекая из нее
самые невероятные звуки; в углу бренчал разбитый рояль, на крышке которого
художник, не обращая внимания на игравшего, рисовал афишу к предстоявшему
рок-фестивалю; за стеной скрежетали и вопили какие-то металлисты, и повсюду
бродили длинноволосые личности в потертых джинсах и с сигаретами в зубах.
Это были музыканты, их друзья и знакомые, друзья знакомых и знакомые друзей.
Нужную мне группу ЗЭК - Земля: Экология Космоса я нашел довольно
быстро. Репетиция была в самом разгаре: ударник избивал свои барабаны, не
забывая прикладываться к бутылке пива и периодически ударяя ею по бас-тому;
гитарист, извиваясь между колонками, выдавал плачущие трели, от которых
хотелось выть на луну, что и делал вокалист,
Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.">
Полная версия: "Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу."
Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу.">
Зеркало: "Дорога, Олди Генри, читать или скачать бесплатно эту книгу."
|
|
Просмотров: 179 |
Добавил: cos-book
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|