Пятница, 29.03.2024, 12:52
Приветствую Вас Гость | RSS

Великая Россия Электронная Библиотека

Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 5
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Форма входа

Главная » 2011 » Декабрь » 22 » Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу.
19:40
Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу.



Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу. бесплатно скачать


Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу. бесплатно скачать

Скачайте и откройте один из архивов. После этого вам будет доступен для скачивания файл: Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу. . Если файл не скачивается, воспользуйтесь дополнительной ссылкой и распакуйте следующий архив.
Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Ссылка: "Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."
Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Зеркало: "Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."
Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу.">Зеркало 2: "Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."
Файл: Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу. - был проверен антивирусом Kaspersky Antivirus и ESET NOD32. Вирусов не обнаружено!
Читать Головачев Василий Одиночка скачать Головачев Василий Одиночка можно отсюда сможем сделать это сами. И если он согласится. Но к делу. Первая серьезная проблема - создание нового поколения пси-оружия... - Глушаки", - буркнул летчик, оживляясь. - Совершенно верно, глушаки", или пси-генераторы удав". Как идут дела в этом направлении, Николай Николаевич? Шериф достал электронный блокнот и щелкнул кнопкой включения. Он курировал разработку психотронных излучателей, которую вели как спецслужбы, так и лаборатории Купола". По сути, только теперь и началось рабочее совещание этой организации, замахивающейся на большую власть в стране. Глава 10 ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ Начальник Комитета явно был не в духе. Он смотрел в стол, долго рылся в бумагах, сопел и молчал. Затем поднял глаза на стоявшего по стойке смирно" Горшина и кисло улыбнулся: - Не тянись, Тарас Витальевич, выше не вырастешь. Возможно, он действительно имел в виду рост эксперта, но Тарасу вдруг показалось, что Самсонов намекает на что-то другое. Поговаривали, что он побаивается умных подчиненных, способных занять его место. - Что-то случилось, Юлиан Львович? - На тебя пришла телега" из ФСБ, намекающая на некий компромат. Ты случайно не шпион, Тарас Витальевич? Тарас усмехнулся. - Чистый ариец, в порочащих связях замечен не был. - Тогда ты кому-то из этих людей наступил на мозоль Тарас вспомнил встречу с Дмитрием, бывшим учеником Елисея Юрьевича, который, по словам учителя, работал с неким Ельшиным, заместителем начальника Управления Т ФСБ. - Это какая-то ошибка, Юлиан Львович. - А они утверждают, что ты плохо себя ведешь. Первый сигнал поступил, когда ты ездил в Кадом. Мне посоветовали тебя отозвать, но ты все равно поступил по-своему, заварил такую кашу, что мне уже звонил... э-э... - Самсонов поднял глаза вверх. - Понял? - Неужели президент? - с простодушным уважением сказал Тарас. - Не президент, но человек власти. Начальник его администрации. Теперь вот второй сигнал. Не знаю, где ты засветился, Тарас Витальевич, но мне это активно не нравится. Еще раз получу сверху такую бумаженцию, - Юлиан Львович брезгливо приподнял краешек письма с золотым тисненым двуглавым орлом в уголке, - и тебе придется искать себе другую работу. - Постараюсь не делать резких телодвижений, - ровным голосом сказал Тарас, поедая начальство глазами. Самсонов снова криво усмехнулся, махнул рукой. - Не ерничай. Даю тебе двухнедельный отпуск, поразмышляй на досуге. И не дерзи старшим. Тарас хотел было возразить, отпуск в апреле ему был не нужен, однако встретил взгляд начальника и понял, что сопротивляться не стоит. - Спасибо, Юлиан Львович. Надеюсь, я смогу взять оставшуюся часть отпуска летом? - Посмотрим... на твое поведение. Тарас щелкнул каблуками, повернулся и вышел из кабинета главы НКЭБ. В приемной он спросил у секретарши, понизив голос: - Женечка, какая муха укусила нашего главного экоголика? Меня вот услал в отпуск ни за что ни про что. - Сама удивляюсь, - повела плечиком миловидная секретарша. - С утра рычит на всех, аки лев. - Надо ему дать успокоительное, - посоветовал Тарас. - Рюмочку рому, например. Говорят, расширяет сосуды головного мозга... у кого он есть. Да, и не забудь отметить в приказе, что я с завтрашнего дня в отпуске. - Тогда уж с понедельника, Тарас Витальевич, сегодня уже пятница. - Ну, с понедельника. До свидания, киса. В своем кабинете Тарас разобрал папки с бумагами, отослал по имеилу в разные адреса неотправленные письма и некоторое время размышлял, куда податься вечером. Оксана должна была уехать с мужем к маме, как она говорила, поэтому обычный вид отдыха отпадал. Тогда Тарас повязал галстук, накинул замшевую куртку болотного цвета и поехал в фитнес-клуб Фит энд Фан , где работала Оксана. Там его уже знали как завсегдатая, а главное, там можно было поиграть в бильярд с авторитетными людьми. Однако поиграть в бильярд не удалось. Пройдя металлодетектор и поздоровавшись с вежливыми молодыми охранниками клуба, Тарас зашел в бар, чтобы заказать кофе, и сразу же увидел Оксану. Но не за стойкой бара, а сидящую за столиком в компании пожилого солидного мужчины в дорогом костюме. Но не мужа. Ее мужа - сутулого жердля с вечно хмурым лицом - Тарас однажды видел. Она то и дело прижималась к плечу незнакомца и пыталась кормить спутника дольками ананаса. Тарас замер, приняв эту картину за галлюцинацию, так как его подруга в данный момент здесь не должна была находиться, затем уловил сочувствующий взгляд сменщика Оксаны за стойкой бара, попятился, чтобы тихонько ретироваться, и в этот момент его заметила Оксана. По лицу девушки пробежала гамма переживаний от растерянности до гнева и даже ненависти, пока не осталась гримаса виноватой улыбки. Она что-то сказала своему кавалеру и догнала Тараса в коридоре. - Что ты здесь делаешь? - Привет, - спокойно сказал Тарас, ощущая бьющую от Оксаны волну эмоций. - Я же не спрашиваю, что здесь делаешь ты. Успела вернуться? - Я все объясню... позже... - Хорошо, пусть будет позже. Это кто, твой отец? - Ты никогда меня не ревновал. И это не тот... случай... мы с ним знакомы много лет. Он мой... друг, работает в Министерстве торговли, и у него неприятности. - А ты решила его утешить. - Да, - с вызовом сказала Оксана. - Что в этом плохого? - Ничего. Но меня ты могла бы предупредить, я человек неревнивый и понятливый. Хотя не люблю, когда говорят неправду. Лицо Оксаны вспыхнуло, взгляд сделался надменным. - Ты меня хочешь оскорбить? - Боже упаси! - поднял Тарас ладони. - Давай не будем выяснять отношения здесь, я хочу этого меньше всего. Потом поговорим. Иди, тебя ждут. Он повернулся к девушке спиной и зашагал к бильярдной комнате. - Ты тоже не святой, - сказала она ему в спину. - Мне передали, что ты ездил в Рязань с какой-то вертихвосткой Тарас оглянулся. Оксана смотрела на него, кусая губы, и владели ею сейчас два далеко не теплых чувства: раздражение и обида. Он улыбнулся и зашагал дальше, ощущая, как рвется ниточка понимания, соединявшая их. Когда он оглянулся на пороге в бильярдную, Оксаны уже не было у входа в бар. Тарас вздохнул, с грустью признаваясь самому себе, что на любовном фронте ему не везет. Оксана не любила его, иначе все у них было бы по-другому. Но и он не питал к ней сильных чувств, принимая тот образ жизни, который сложился без особых усилий и переживаний. Им было хорошо вдвоем - и только, поэтому особенно нервничать из-за наметившегося разрыва не стоило. С другой стороны, приятного в этой истории было мало. У него и так не хватало друзей, и потеря одного из них больно била по самолюбию. Хотя вряд ли он смог бы признаться в этом учителю или кому-нибудь вообще. По-видимому, нечаянная встреча с Оксаной, повлекшая за собой раздрай чувств, и не позволила ему оценить обстановку в клубе. Лишь появившись в бильярдной, он уловил дуновение холодного ветерка опасности и насторожился. Однако было уже поздно. Дверь за ним закрылась, и он оказался окруженным тремя мощного вида парнями в светло-серых костюмах, уверенных в себе, деловито-спокойных, с обманчиво равнодушными лицами и пустыми глазами профессионалов спецназа. Из-за бильярдного стола вышли еще двое мужчин. И в одном из них Тарас узнал бывшего ученика Елисея Юрьевича. В руке Дмитрий держал бутылку из красного стекла с этикеткой Спирит оф Хемп . Второго он раньше никогда не видел. Мужчина был одет в отлично сшитый костюм песочного цвета, под которым тело обнимала черная рубашка. Галстук у него был лилового цвета с эксклюзивной прострочкой и монограммой ГГЕ. - Добрый вечер, Тарас... э-э, Витальевич, - произнес красавец звучным баритоном. - Много наслышан о вас, вот и решил познакомиться. Оказалось, вас легко просчитать. Проходите, располагайтесь, будьте как дома. Не желаете сыграть партийку? Тарас оглянулся на загораживающего выход атлета, хладнокровно приблизился к столу. Учитель советовал в таких случаях подыгрывать противнику, пока имелся шанс обойтись без боя. - Почему бы и нет? Однако хотелось бы узнать, с кем я имею честь играть. - Полковник Ельшин Генрих Герхардович, Управление Т Федеральной безопасности, - небрежно сказал красавец. - А это мой друг и защитник Дима. С ним вы уже знакомы. Дмитрий усмехнулся, не сводя с Тараса оценивающе-пренебрежительного взгляда, и поднял бутылку. - Хочешь глотнуть? Настоящая марихуана. Правда, концентрация слабенькая, но легкий приятный кайф обеспечивает. - Спасибо, не балуюсь. Тарас уже знал, что в Москве появилось австралийское пиво с экстрактом конопли, но пива он не употреблял вообще, и уж тем более не желал испытывать кайф от легкой дозы травки". - И правильно, - кивнул Дмитрий. - Как говорится, в здоровом теле здоровый дух. Хотя я бы посоветовал испытать все, пока есть возможность и время. Кто знает, сколько нам жить осталось. - Итак, начнем? - Ельшин выбрал кий, взвесил в руке, посмотрел вдоль него, прищуря глаз. - Горку", класс или что попроще? - Что попроще. - Тогда погоняем номерную шестеркой". Не, возражаете? - Ни в коем разе. - Прошу, ваш первый ход. Тарас взял кий, тоже взвесил в руке, оценивая балансировку гладкой конусовидной палки, и обошел стол, прикидывая все его плюсы и минусы. Включилась интуиция, высвечивая глухие" лузы и ватные борта. Заиграли разными цветами шары в треугольнике, отличаясь массой - в доли грамма - и резонансно-упругими возможностями. Тарас прицелился и аккуратно выбил из стартового треугольника крайний шар, откатив его к борту таким образом, чтобы его нельзя было забить. При этом и основной - лобовой шар, шестерка", по спирали обошел треугольник шаров и остановился у другого борта. - Хороший расчет, - хмыкнул Ельшин, оценивая позицию. - Даже мой учитель не щелкнул бы лучше. Что ж, будем рисковать. Он крученым ударом послал шар в обход не тронутого каре остальных шаров, задел крайний шар, получился двойной рикошет, и куча шаров рассыпалась. - Н-да, какая незадача, - сказал Дмитрий, скептически разглядывая новую расстановку шаров. - Риск явно себя не оправдал. - На что играем? - Тарас поднял глаза на Ельшина. Тот задумчиво потянул себя за ухо, покосился на своего телохранителя. - Вопрос не лишен смысла. Могу предложить один красивый вариант. Выигрываете вы, мы вас отпускаем. Выигрываю я, вы начнете играть на моей стороне и в моей команде. Идет? Вместо ответа Тарас кинул взгляд на стол и стремительно начал забивать шары. За полминуты он забил семь шаров, обходя глухие" лузы, и лишь с восьмым возился дольше всего, прицеливаясь с особым расчетом, зная, что, во-первых, ему будут мешать энергетически, и, во-вторых, что, если он не забьет этот шар, Ельшин не даст ему шансов выиграть. Удар действительно был сложен - от двух бортов в угол, но расчет Тараса оправдался. Он ударил. Дмитрий выстрелил направленным звуковым пакетом (нечто среднее между выдохом проклятия сдохни! и возгласом оум!"), сбивая шар с траектории. Тарас в ответ, одновременно с Дмитрием, шелкнул языком, посылая узкий звуковой импульс ттак!", и шар, не попав в рассчитанную цель, крутанулся волчком, задел шар у лузы и с треском влетел в центральную глухую лузу, пропускавшую шары впритирку. Зрители команды Ельшина зароптали, шевельнулись и застыли. В комнате стало тихо. Тарас опустил кий, выпрямился. Ельшин несколько мгновений смотрел на стол, раздувая ноздри, потом бросил на смущенного Дмитрия злобно вспыхнувший взгляд и повернулся к победителю. - Поздравляю, эксперт. Хорошая работа. Я тебя недооценил. На сегодня ты свободен. Но прими добрый совет: не лезь в наши разборки! Долго не проживешь. Он отвернулся, махнул рукой, созывая своих спецназовцев, и быстро вышел из бильярдной. В комнате остались Тарас и задержавшийся Дмитрий. - Если бы не приказ шефа, я бы тебя с удовольствием убрал, - проговорил он с приятной улыбкой. - Без суда и следствия. И без следа. Уж больно ты прыток, ученичок. Но запомни и мой совет: не нарывайся! Тебе со мной не совладать, даже если ты получишь гримуар навного боя. В древние системы, которые пытается воскресить твой учитель, я не верю. Перволюди не умели драться. Дмитрий неуловимым движением выхватил из кармашка на куртке звездочку сякэна, метнул мимо недрогнувшего Тараса в стол. Сякэн щелкнул по шару, подкатывая его к угловой лузе, срикошетировал, и Тарас успел его перехватить. Тотчас же метнул обратно, добивая шар. Дмитрий скривил губы. - Любите добивать подставки, Граф. Хотя впечатляет. А вот так ты умеешь? Он оперся ладонью о стол, выхватил метательную иглу и воткнул в руку, пробивая ее насквозь, буквально прибивая к столу... и тут же медленно поднял ладонь, оставляя иглу торчащей в столешнице. Затем поднял руку к глазам, лизнул небольшую дырочку с розовыми краями, оставшуюся от иглы, подождал, пока она затянется, полюбовался ладонью с двух сторон и свысока посмотрел на неподвижного Тараса. - Так-то, ученичок. Эта ступень наваждения называется Сатариал. Тебе до нее никогда не подняться. Живи... и думай. Пока есть чем. Дмитрий исчез за дверью. Тарас задумчиво приблизился к столу, разглядывая торчащую из него иглу длиной в десять сантиметров и толщиной в четыре миллиметра в самой толстой части. Проговорил хладнокровно: - Хвастовство погубило многих, болван, погубит и тебя. Учитель как-то признался, что напрасно начал тренировать Дмитрия по системе наваждения", основной задачей которой было пресечение боя в любой стадии. Однако Дмитрий зря демонстрировал свое умение бескровного рассечения тканей. Это был действительно уровень Сатариал, дающий возможность понимать жизнь собственного тела, но только лишь - второй уровень. Всего же уровней было пять, и учитель знал их все. Сам Тарас подошел к реализации третьей ступени нави", имеющей название Гамчикот - Дьявольское Милосердие. На очереди были остальные ступени: Голаб - Дьявольская Жестокость, и Тогарини - Дьявольская Красота. Знание всех пяти уровней давало мастеру возможность овладеть первой стороной живы", которая называлась мертвой водой". Адепт "нави" мог заживлять любую рану и лечить любую болезнь. Не мог он только оживлять умерших. Для этого надо было овладеть второй стороной живы", имеющей название живая вода". Тарас над этими проблемами особенно не задумывался, просто шел вперед по избранному пути. Теперь же, после второй встречи с Дмитрием, дал себе зарок, что непременно дойдет до высшей ступени живы", изучив собственное прошлое и узнав тайны метабоя, разработанного предками. Он сосредоточился, вонзил в ладонь иглу и медленно протащил сверху вниз, раздвигая ткани и сосуды. Затем еще одним волевым усилием зарастил бледную ранку. В дверь заглянул какой-то завсегдатай клуба в сиреневой кофте, похожий на постаревшего певца Сюткина. - Вы не партнеров ждете? - Я уже наигрался, - честно ответил Тарас, выходя из бильярдной. В конце коридора мелькнуло платье Оксаны. Она торопилась утешить важного работника Министерства торговли. Тарас вздохнул, чувствуя грусть, сожаление и облегчение одновременно. Похоже было, судьба выводила его в какое-то новое состояние, требующее одиночества. *** Неизвестно, что натолкнуло его на мысль позвонить учителю. Возможно, сообщение по телевизору о новых терактах в Грозном. Тарас вспомнил, что мать и жена Елисея Юрьевича находятся в данный момент в Чечне, и решил поговорить с ним о жизни. Интуиция не подвела его и на этот раз. Елисей Юрьевич выслушал приветствие ученика и тихим, напряженным, каким-то не своим голосом попросил его позвонить через три-четыря дня. - Что случилось? - напрягся ответно Тарас. Короткое молчание, потом тот же странный голос: - В Грозном убили мою маму и Веру... Я лечу туда. Тарас замер, не веря ушам, хотел было сказать: не может быть! - но лишь с трудом проглотил ком в горле. Сказал через несколько мгновений глухо, но твердо: - Я лечу с вами! Ждите! И положил трубку, чтобы Елисей Юрьевич не успел сказать нет". Через час он был в Митине, во дворе дома, где жил учитель. Глава 11 ОСТОРОЖНО, ЧЕЧНЯ! Положение Елисея Юрьевича Смирнова в иерархии служб ФСБ и звание полковника позволяло ему пользоваться всеми экстренными каналами связи и мобильного передвижения по стране. Лишь оказавшись в багажном отсеке военно-транспортного самолета, летевшего из подмосковной Кубинки в Чечню, Тарас смог оценить важность персоны учителя, получившего зеленый коридор на любую помощь спецслужб в пределах действия особых полномочий. Отказываться от компании ученика Елисей Юрьевич не стал, но предупредил, что самостоятельная деятельность Тараса в Чечне исключается. В противном случае лучше остаться дома. И Тарас вынужден был согласиться, понимая чувства учителя, потерявшего сразу двух самых близких людей. Ночь не помешала полковнику Смирнову организовать свой отлет в Чечню буквально за полтора часа. Уже в два ночи одиннадцатого апреля учитель и ученик были на военном аэродроме в Кубинке, а еще через час вылетели на "Ан-12" с бортовым номером 333 в сторону Чечни вместе со взводом подмосковного спецназа, сопровождавшим какой-то секретный груз. Тарас не взял с собой ничего, кроме смены белья, кроссовок и некоторой суммы денег. Одет он был по-походному: темно-синие штаны полуспортивного кроя, всепогодные ботинки с особой гибкой подошвой, обтекающей камни, свитер и куртку. Елисей Юрьевич надел строгий черный костюм и светлый плащ, выводящие его в ранг лица, имеющего право приказывать, и Тараса не удивляла реакция вовлеченных в их орбиту людей, беспрекословно подчиняющихся учителю. Транспортник Ан-12 не имел особых удобств для переброски людей, поэтому двум новым пассажирам пришлось лететь вместе с бойцами спецназа, молодыми, энергичными, уверенными в себе и не обремененными житейскими заботами. Они расселись по лавочкам вдоль бортов, устроив оружие между колен, и Тарасу с Елисеем Юрьевичем не оставалось ничего другого, как пристроиться к спецназовцам в конце салона. Командир корабля предложил было полковнику место в кабине пилотов, но тот отказался. Поэтому так и летели: слева от Тараса команда, справа учитель и еще дальше - контейнеры с грузом. Сначала Тарас прислушивался к разговору молодых ребят, доносившемуся сквозь гул винтов: речь шла о шашлыках и о напитках, которыми их следовало запивать; к примеру, шашлык из баранины стоило запивать не вином, а более крепкими или горячими напитками, как утверждал одни из участников спора. Тарас шашлыки не ел, поэтому предмет спора был ему безразличен, хотя он и знал, что парень, ратующий за горячее питье, прав. Бараний жир самый тугоплавкий из жиров, организм человека может переработать его только в жидком состоянии, а соки или минералка, которыми многие разбавляют водку, могут заморозить жир, что непременно ведет к диспепсии, то есть к вульгарному несварению желудка. Перестав прислушиваться к спору справа, Тарас попробовал было осторожно расспросить учителя о подробностях теракта, в результате которого погибли его жена и мама, но успеха не добился. Елисей Юрьевич молчал, откинувшись к стенке кабины, полузакрыв глаза, уйдя мыслями в себя. Впрочем, причин нападения на русских жителей Чечни можно было не выяснять. Все еще не пойманные полевые командиры разного калибра, но одинаково безумные, до сих пор пытались дестабилизировать обстановку в республике, терроризируя русскоязычное население, убивая русских женщин, детей и стариков. То есть тех, кто гарантированно не мог дать им отпор. И федеральная власть до сих пор не могла или не хотела найти способ борьбы с этими подонками, проклятыми Богом и людьми. Тараса в этом деле больше всего возмущала позиция силовиков, утверждавших, что им прекрасно известно, где прячутся главные идеологи джихада, войны до победного конца : Басаев, Хаттаб, Гелаев и Масхадов, - но "во избежание больших потерь среди военных операция по уничтожению главарей бандформирований невозможна". По мнению Тараса, здесь играли основную роль либо очень большие деньги, либо политика. Кому-то в федеральных верхах было выгодно, чтобы война в Чечне продолжалась. Незаметно для себя он задремал и увидел сон, который уже снился ему с разными деталями и подробностями. Перед ним вдруг открылась дверь, светящаяся, как голубой лед, и он вошел в огромный темный храм, колонны которого - в виде гигантских каменных идолов странной человеко-насекомообразной формы - поддерживали готический купол потолка. Дальняя стена храма казалась зыбкой, как пелена тумана, и сквозь нее иногда проступали очертания человеческой фигуры или светящееся лицо с внимательными лучистыми глазами. Женское лицо, по оценке Тараса. В центре зала стоял гигантский трон из переливающихся цветами радуги драгоценных камней, а напротив, на возвышении, напоминающем массивный каменный пюпитр, лежала книга в толстом переплете. Оглядевшись, ощущая живую тишину храма, Тарас приблизился к трону, потом, снедаемый любопытством и ожиданием чудес, взобрался на сиденье пятиметровой высоты и взглянул на книгу. Тотчас же на ее обложке проступила светящаяся золотистая надпись: Свод Повелеваний". Откуда-то прилетел громыхающий, но полный чудесного звона и силы голос: - Это книга основ метаязыка. Ты готов к восприятию Истины? - Э-э... готов, - после паузы подтвердил Тарас, чувствуя дрожь в коленях. - Подойди. Тарас приблизился к трону. С тяжким гулом, так что содрогнулись стены и пол храма, книга раскрылась. На черном листе за обложкой высветились призрачным зеленым светом три изумительно красивые сложные руны. Холодея, Тарас прочитал вслух: - Здраво... живо... добро... Черная страница растаяла, но руны с нее перетекли на следующую страницу, коричневого цвета. К ним прибавились еще три такие же волшебно живущие, прекрасно вычерченные руны. Тарас продолжал читать: - Славо... право... веди... Превратившись в дым, исчезла и эта страница. На следующей - бордовой - сначала появилось одно слово, потом под ним текст, буквы-символы которого то и дело вспыхивали золотом, так что текст играл огнями, как россыпь золотых монет. Однако на этот раз Горшин не смог прочитать ни одного слова, в том числе названия главы, несмотря на знакомые буквы старославянской вязи. - Что бы ты хотел понять-осознать? - напомнил о себе чарующий женский голос, и одновременно с ним из туманной пелены в конце зала проступил величественный женский лик, лик богини. Тарас, открыв рот, замер. Такого красивого лица он еще не видел в жизни, и его появление было сродни удару по голове - Итак? Смелее. - Э-э... я хотел бы овладеть искусством метабоя... - промямлил он. На лик богини упала тень. Пелена тумана взволновалась, окрашиваясь в оранжевый цвет, скрыла женское лицо Голос дрогнул, отдалился, стал сожалеюще-печальным: - Ты придаешь слишком большое значение боевым искусствам, идущий. Боевое искусство не заменяет мировоззрения, на мир надо смотреть шире. Ты даже не смог прочитать вводящее повелевание - Мудро... Оно - основа отношений ко всему живому - Я хотел... я понял... - Знание некоторых Ключей смысла еще не дает тебе права повелевать словами и явлениями. Мы поговорим в другой раз, когда ты прозреешь. Прощай. - Подождите! - испугался Тарас. - Кто вы? Я уже видел вас... во сне... - Сон сну рознь. Я Алконост, посланник инфарха. Удачи тебе, незавершенный... Голос истончился, пропал. Зал храма подернулся дымкой, стал таять, распался на струи дыма от непонятной вибрации. Тарас проснулся, судорожно схватившись руками за сиденье. Самолет дрожал и раскачивался, попав, очевидно, в область турбулентных завихрений, потом пошел ровнее. Спецназовцы сопровождения продолжали спорить, теперь уже по поводу каких-то приоритетов в области живописи. Изредка сквозь гул доносились фамилии художников: Малевич, Чюрленис, Рерих... Тарас встретил взгляд учителя и виновато улыбнулся. - Уснул нечаянно. Елисей Юрьевич продолжал оценивающе смотреть на него, и Тарас вдруг помимо своей воли рассказал ему свой сон. Елисей Юрьевич кивнул. - Это зонг, наведенная пси-линия. Я это почувствовал. Ты в фокусе интересов инфарха. - Это плохо? - Ни хорошо, ни плохо. Если инфарх почувствует, что ты идешь не туда... - Он меня ликвидирует? - Что ты, Бог с тобой, - сдвинул брови Елисей Юрьевич. - Он и дьявол - по разные стороны баррикад. Инфарх всего лишь Координатор Круга, Верховный Хранитель, а не судья и не палач В случае твоего своеволия тебя просто отключат от Хроник. - От астрала? - Астрал - это еще не Хроники, это скорее искажение реальности, обход истинного знания. Не увлекайся походами в него. Сбитый с толку Тарас недоверчиво посмотрел на учителя, но тот не шутил, пребывая в состоянии тоскливой отрешенности и ожидания. Можно было позавидовать тому, как он держится, и Тарас внутренне поежился, вдруг еще раз осознав, какая причина погнала их ночью на другой край земли. Сам он тоже терял близких: отца, двух дедов и бабушку, других родственников, дошедших до края жизни, но все они умерли от старости, естественной смертью, или от болезней (исключая отца-шахтера, погибшего во время взрыва газа под землей), и потеря их не казалась чрезвычайным событием, хотя и была нежелательной. Случай с учителем был качественно иным: самых близких ему людей убили! И он ничего не мог сделать, находясь в тот момент далеко от них. Тарас почувствовал волну ненависти к неведомым убийцам и поклялся в душе, что сделает все, чтобы воздать им по заслугам. - Она была такая мягкая и несамостоятельная... - заговорил вдруг Елисей Юрьевич с легкой грустной улыбкой на губах, глядя перед собой отсутствующим взором - Мы плыли на теплоходе в Туапсе, начался пожар... Все бросились к шлюпкам, началась паника... А она стояла у борта, прижав кулачки к груди, в каком-то старомодном блестящем плащике... Елисей Юрьевич снова улыбнулся. Тарас замер, понимая, что учитель сейчас находится далеко отсюда, в своем прошлом. - И в глазах ее стыла такая печальная покорность судьбе, что я не мог не остановиться... Прыгай! - кричу. А она вздрогнула, посмотрела удивленно и, в ответ, тихо и беспомощно: Я плавать не умею"... Я сгреб ее в охапку и в воду... Так и познакомились. Ей было тогда девятнадцать лет. А прожили мы вместе сорок с лишним... Тарас молчал. Собеседник учителю был не нужен, он разговаривал сам с собой. Елисей Юрьевич закрыл глаза, привалился спиной к стенке салона и замолчал. Тарасу очень захотелось прижать его к себе, сказать что-нибудь ободряющее, однако делать этого он не стал. Учитель не нуждался в утешении. Вскоре самолет снова затрясся, снижаясь, сделал круг над аэродромом у столицы Чечни и приземлился. Первыми из него выбрались Елисей Юрьевич и Тарас, попрощавшись с пилотами. За ними начал высаживаться притихший спецназ. Небо над аэродромом было затянуто тучами, утро занималось холодное и мглистое, дул пронизывающий ветер, и парни ежились, отворачиваясь от ветра, не умея регулировать внутренний теплообмен, как это делали Тарас и учитель. Гостей из Москвы у черной Волги с грозненскими номерами ждали двое мужчин. Один из них, плотного телосложения, в черной кожаной куртке, лысоватый, пожал руки прилетевшим, кивнул на Волгу": - Садитесь, поехали. Гости уселись в теплой кабине, Волга" тотчас же тронулась в путь, пересекла территорию аэродрома и выехала на шоссе, соединяющее аэропорт с Грозным. За машиной сразу пристроился БТР сопровождения, а вперед вырвалась "Нива" дорожного патруля, что говорило не столько о возможности нападения боевиков, сколько об уважительном отношении к гостям. Мужчина в куртке сел рядом с Елисеем Юрьевичем и они заговорили о чем-то, понизив голос. Видимо, встречал гостей сотрудник местного отделения ФСБ, знавший Елисея Юрьевича в лицо. Рассвело, когда небольшая колонна миновала блокпост на въезде в Грозный, достигла окраин столицы Чечни и снизила скорость. Бронетранспортер отстал. Шедшая впереди машина ДПС посигналила и тоже отвалила в сторону. Дальше "Волга" ехала по улицам города без сопровождения, ничем не выделяясь среди редкого потока автомобилей преимущественно отечественного происхождения. Тарас не был в Грозном ни разу, поэтому с мрачным интересом осматривал улицы, отмечая появление новых трех- и пятиэтажных домов, а также читая вывески магазинов. Судя по их количеству, жизнь в городе налаживалась, несмотря на постоянную угрозу нападения боевиков-камикадзе, готовых во славу Аллаха подорвать себя и кучу народа. Свернули на улицу Ленина, подъехали к двухэтажному зданию главного корпуса больницы. Открылись решетчатые ворота, Волга заехала во двор больницы. Мужчина в черной куртке повел гостей к одноэтажному строению на территории больницы, на котором косо висела табличка: Морг". Здесь их встретил худой лохматый чеченец в белом халате, открыл дверь. Зашли внутрь. Помещение с цинковыми столами неожиданно оказалось стерильно чистым. Столов было с десяток, и на каждом лежали под простынями тела мертвецов. Работник морга откинул простыни с двух тел, отступил в сторону. Елисей Юрьевич подошел к столу, замер, наклонившись над телом жены. Потом уткнулся лицом в ее грудь и снова застыл. Переглянувшись, Тарас и сопровождавший их особист вышли из морга. - Как это случилось? - глухо спросил Тарас. - Они возвращались с рынка, - таким же глухим голосом, нехотя, ответил мужчина в куртке. - Их встретили в переулке, недалеко от автобусной остановки. Подъехала старая четверка" без номеров, из нее выскочили двое и открыли стрельбу из автоматов. Две очереди... - Бандитов задержали? Мужчина скривил губы. - Как же, задержишь таких. Свидетелей было трое, но они запомнили только машину и то, что нападавшие якобы были в камуфляже и в масках. По таким приметам в городе можно задерживать каждую вторую машину и любого собровца в комбезе. - Но ведь должны же быть какие-то следы, зацепки... Неужели свидетели ничего больше не разглядели? Лысоватый особист смерил Тараса взглядом. - Вы из конторы? Тарас понял, что речь идет о ФСБ. - Нет. - Тогда не задавайте лишних вопросов, молодой человек. Может пострадать язык. В прямом смысле Тут все живут по волчьим законам, по волчьим же и умирают. Коллега Елисея Юрьевича отошел. Тарас вздохнул, понимая его чувства. Он и сам с настороженностью отнесся бы к человеку, задающему вопросы о свидетелях на территории Чечни. Елисей Юрьевич вышел через несколько минут с каменным, ничего не выражающим лицом. - Поехали. - Куда? - Сначала в комендатуру. Договоримся о перевозке моих... - Елисей Юрьевич запнулся. - О перевозке тел на аэродром. - Он вдруг с тихой тоской ударил кулаком о ладонь. - Я же говорил им: не выходите лишний раз из дома! Собирайте вещи и уезжайте! А мама уперлась: я здесь родилась, здесь и... - он умолк, тяжело дыша, с видимым усилием справился с собой. Лицо Елисея Юрьевича снова приобрело каменно-бесстрастное выражение. - Извини, что не сдержался... как видишь, люди Круга - не более, чем люди. - Я понимаю, - тихо обронил Тарас. Елисей Юрьевич болезненно усмехнулся, разглядывая его запавшими глазами, и Тарас убежденно добавил: - Мы их найдем! - А вот это лишнее! - твердо проговорил Елисей Юрьевич. - Выбрось это из головы! Расследованием занимаются компетентные органы, это их прерогатива. Мы приехали сюда не ради мести. Понял? Тарас вздрогнул. Учитель прочитал его мысли. - Ты понял или нет, спрашиваю? - Понял, - кивнул Горшин, стискивая зубы. Елисей Юрьевич еще раз смерил его оценивающим взглядом, отвернулся и зашагал к машине. Из-за туч выглянуло солнце, заявляя об улучшении погоды, но Тараса это не обрадовало. Он знал, чем будет заниматься в Грозном после соблюдения всех формальностей по отправке груза 200 в Москву. Весь день они провели в переговорах с разными ответственными лицами Грозного и встречах с людьми разных возрастов, званий и полномочий в разных концах города. Не без напряга им удалось договориться с военными летчиками о доставке тел жены и матери Смирнова в Москву, и лишь в больнице случилась заминка, едва не переросшая в инцидент. Главврач больницы Хусаин Борзоев наотрез отказался выдать тела из морга, "до выяснения обстоятельств убийства", как он туманно выразился, хотя на руках у Елисея Юрьевича находилось предписание мэра Грозного о содействии "особому представителю" из Москвы всем, к кому он обратится за помощью. Получив отповедь санитара, не пустившего их в морг, Елисей Юрьевич и Тарас направились к главврачу на прием, Хусаин Борзоев оказался немолодым человеком с темным костистым лицом горца, на котором выделялись усы и кривой нос. Глаза у главврача прятались в глубоких глазницах, и определить их цвет оказалось делом нелегким, хотя изредка они вдруг светлели и становились по-ястребиному зоркими. Выслушав посетителей, он коротко, с акцентом сказал: - Забрать погибших нельзя. До выяснения обстоятельств гибели. Вопросы еще есть? - У меня разрешение мэра, - хладнокровно сказал Елисей Юрьевич, доставая сложенный вчетверо лист бумаги с подписью и печатью. - Здесь я хозяин! - тем же непреклонным тоном бросил Борзоев. - И будет так, как я сказал! - Не надувай щеки, лопнут! - не выдержал Тарас. - Читать умеешь? - Спокойно, Граф, - посмотрел на него Елисей Юрьевич недовольно. - Человек просто не понял, что ему требуется всего лишь выдать убитых. - Ахмет! - повысил голос Борзоев, сверкнув недобрыми глазами. По всему было видно, что русских он не любит и готов идти до конца. Хотя причин для такого поведения, в общем-то, не существовало. В кабинет ввалился могучего телосложения чеченец похожий ни известного всем террориста Басаева: бритая голова, усы, борода по грудь, волчьи глаза. Одет он был во все черное, кроме коричневых ботинок с высокой шнуровкой. - Проводи гостей до выхода, - приказал главврач. Тарас шагнул к вошедшему, сделал медвежью стойку и качнул маятник , вызывая волну страха и бессилия. Ахмет - Басаев отшатнулся, бледнея. Тарас подтолкнул его к двери. - Вас здесь не стояло... ждите в приемной! Дверь за помощником главного врача закрылась. Елисей Юрьевич шевельнул бровью, выражая тем самым неодобрение действиями ученика, повернулся к опешившему Борзоеву. - Я думаю, нет смысла вызывать сюда спецназ. Или вы будете настаивать? - Я тоже... могу... вызвать... - Велик приказ, да мал начальник, - усмехнулся Тарас. Главврач опомнился, пригладил волосы, глянул на дверь, на Тараса, наткнулся на его ледяной взгляд и вздрогнул. - Что ж, может... э-э, мы договоримся. Кто эти люди, вы говорите? - Моя мать и жена, - тяжело сказал Елисей Юрьевич. - Понимаю ваши чувства... - Главврач сделался вежливым. - Давайте бумагу. Он взял из руки Елисея Юрьевича письмо мэра, прочитал, покосился на Тараса и снял трубку телефона. - Шамиль, оформи документы на выдачу тру... убитых... да, на женщин, что вчера привезли. - Он повернулся к москвичам: - Можете забирать. - Их заберут завтра утром, - сказал Елисей Юрьевич. - С вашего позволения я зайду в морг. - Это против наших правил, но вам я разрешаю Ахмет! На пороге возник тот же бородатый чеченец. - Проводи гостей... э-э, на территорию. У них распоряжение большого начальства. Ахмет молча посторонился, косясь на Тараса. Было видно, что он его боится по-настоящему. Пси-атака Горшина оставила в душе чеченца неизгладимый след. В морг Елисей Юрьевич зашел один, не пустив ни Тараса, ни сопровождающего. Пробыл там десять минут и вышел с каменно-неподвижным лицом. Лишь взгляд его, слепой и сосредоточенный на внутреннем переживании, выдавал душевную боль этого сильного человека. За воротами их ждала знакомая Волга с тем самым чекистом в кожаной куртке, который встретил их на аэродроме. Садясь в машину, Тарас обратил внимание на остановившуюся в отдалении десятку серого цвета с затемненными стеклами, но тут же забыл о ней. Голова была забита размышлениями о том, как найти и покарать убийц семьи учителя. - Куда тебя? - спросил человек в куртке, обращаясь к Елисею Юрьевичу. - Может, поедем ко мне? - Не хотелось бы стеснять, - проговорил Елисей Юрьевич отсутствующим голосом. - Мы лучше переночуем в гостинице или в комендатуре. - Никого вы не стесните. Сын уехал, у дочки своя комната, а мама и Дина будут только рады гостям. - Чекист тронул водителя за плечо. - Поехали ко мне, Саша. Волга развернулась и устремилась прочь от центра города. Спустя минуту за ней двинулась и серая десятка с затемненными стеклами. Глава 12 АТАКА Приятель Елисея Юрьевича, которого Тарас принял за сотрудника ФСБ, оказался старшим советником юстиции, прокурором чеченской столицы. Звали его Антоном Кирилловичем Хованским. Жил он в собственном доме на окраине Грозного, в полукилометре от реки Сунжи. Дом был окружен глухим деревянным забором и охранялся овчаркой по имени Гриц. Вокруг дома росли яблони и сливы, участок был ухожен, чувствовалось, что ему хозяева уделяли много внимания. Тарас и сам любил возиться в саду, поэтому порядок усадьбы одобрил. Хозяйство усадьбы состояло из двух строений - сарая и хлева, где содержались две козы и корова. Ни свиней, ни кур семья Хованских не имела. В доме, накрытом разнокалиберными металлическими листами, было четыре комнаты и небольшая кухонька с русской печью. Мебель везде стояла старенькая, на полу лежали домотканые половики, создавая особый домашний уют. Тарас поразился совпадению: полы у него дома тоже были накрыты половиками, сотканными еще бабушкой Надей. Встретили гостей домочадцы: дородная женщина с рыхлым, болезненным лицом - мать Антона Кирилловича, Валентина Матвеевна, его жена Дина, тихая и улыбчивая, и дочь Антонина, Тоня, очень похожая на мать, такая же тихая и милая, но почти не улыбающаяся За весь вечер Тарас увидел ее улыбку лишь однажды, когда отец хвастался, что Тоня рисует как заправский художник . В самом деле, как оказалось, она прекрасно рисовала. Стены ее комнатушки были увешаны акварелями и рисунками цветным карандашом, хотя определить сразу, чем они нарисованы, не удавалось Рисовала Тоня в манере малевичевского супрематизма, передающей как ритмику и пластику движения, так и многозначительность положений. Такие положения сама Тоня называла застывшей явью . О Казимире Малевиче и его методе самовыражения она почти ничего не знала, но вполне могла претендовать на место в Витебском объединении художника Утвердители нового искусства , хотя дар ее был, наверное, масштабнее, чем у последователей Малевича, создателей русского авангарда. Во всяком случае, Тарас, регулярно посещавший художественные музеи и выставки и не раз бывавший на вернисажах Малевича, отметил не только точнейшую и тончайшую технику юной художницы, невероятную палитру и удивительное сочетание форм, но и глубину мысли, заложенную во всех полотнах. Особенно долго он разглядывал рисунок под названием Предок". На нем в манере авангардистов пересечением спиральных и параллельных линий был изображен странный зверь, более всего похожий на Инсекта! Точнее, на разумного таракана, блаттоптера сапиенс Тарас готов был отдать голову на отсечение, что изображен именно Инсект, предок Перволюдей, а не просто фантасмагорическое существо Апокалипсиса. - Что это? - поинтересовался он у девушки, когда взрослые вышли из комнаты. Тоня покраснела, но ответила простодушно и твердо: - Это наш предок. Такие звери жили на Земле. Очень давно. Я их часто вижу во сне. Тарас пристально посмотрел на девушку, перевел взгляд на картину, покачал головой. - Вам не нравится? - робко спросила хозяйка. - Вы не представляете, как вы близки к истине! Дело в том, что я тоже иногда вижу таких... гм, зверей. Во сне. - Уточнять, где он видит Инсектов на самом деле, Тарас не стал. - Но главное не в этом. - А в чем? - Эти звери существовали реально и назывались Инсектами. Точнее, знающие люди их так назвали. - Правда? - Глаза Тони стали большими, в них проступило недоверие. - Вы шутите? Тарас невольно залюбовался девушкой. Ее нельзя было назвать красавицей, по сути она была еще подростком с угловатой фигуркой, тоненькая, длинноногая, с едва наметившейся грудью. Но женщина в ней уже начинала брать свое, и этот зов чувствовался на расстоянии. А лицо Тони, милое, простое, с большими губами, чуть вздернутым носиком и с печального разреза глазами отчего-то притягивало взор и заставляло искать ее улыбку, преображавшую девушку настолько, насколько преображает природу солнце, выглянувшее из-за туч. Тоня поняла значение его взгляда, вспыхнула, с преувеличенным вниманием поправила висящую на стене картину, покосилась на него. Тарас засмеялся. Девушка смутилась еще больше, но засмеялась в ответ, и им сразу стало легко и свободно, будто упала некая стена, разделявшая их до этого. Заговорили о художниках. Тоня показала свои пейзажи, выполненные в манере русского реализма, затем удивительные космические" работы - пейзажи других планет, звездные скопления необычных форм и летящих ангелов, греющих руки у звезд.

Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."> Полная версия: "Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."

Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."> Зеркало: "Одиночка, Головачев Василий, читать или скачать бесплатно эту книгу."
Просмотров: 237 | Добавил: cos-book | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Поиск
Календарь
«  Декабрь 2011  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
   1234
567891011
12131415161718
19202122232425
262728293031
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz